С уважением Бибикова Г.И.

В редакцию журнала «МИР ОГНЕННЫЙ»

Я благодарю Вас и авторов статей в разделе «Правда и домыслы» журнала «Мир Огненный» №16 за разъяснение читателям относительно моей личности и художественной ценности книги «Я – Шапошникова», хотя сама того не ведая, Бондарчук дала высокую оценку трем главам, не отличив в них пера автора от пера героя книги. Полагаю, если бы дали возможность прочитать эту книгу народу, то, думаю, не ослепленный мнением авторитетов, он смог бы увидеть в книге главную суть, ради какого Дела она была создана. Именно это заставляет меня не принимать личностно публикации в вашем журнале и ответить на них.

Что касается художественной ценности, то я с самого начала не претендовала на нее и потому на последней странице книги честно проинформировала читателя, что книгу редактировал автор. А это значит, что над ней не трудился сонм научных и художественных редакторов, что предшествует любому другому такому изданию. И за возможные неточности я тоже извинилась перед читателем в самом начале книги. Это было связано с рядом обстоятельств, одно из которых – время. Я его умудрилась упустить, за что и получаю сполна. Если бы я отнеслась более ответственно к словам Учителя: «Книгу передать. Она не требует особой доработки», и книга вышла бы не к конференции, а двумя месяцами раньше, то вряд ли удалось тогда Г. Кальжановой, собрав председателей рериховских обществ и координационный совет, ткнув им пальцем в название книги, выдрав из контекста обрывки фраз - излюбленный способ небезызвестного провокатора дьякона Кураева, - навязать людям свое видение этой книги, основанное лишь на ревности и личностных отношениях, связывающих нас с героем этой книги.

Истинная же цель книги – восстановить справедливость в рериховском движении, Иерархию, дать знание миссии Л.В., чтобы благодаря этим знаниям человек уже смог отделить ее от своей кармы с ней. Цель книги – помочь каждому участнику рериховского движения осознанно избрать свой путь: с Иерархией Света, которая вручила наследие Учителей Л.В. Шапошниковой, или с провокаторами во главе с рыбаковыми и им подобными. Если вы возьмете бумагу и карандаш и сделаете хладнокровно математический расчет, кто с кем, то картина предстанет далеко не радостная. На сегодняшний день одурманенных елейными речами вышеупомянутых «вождей» в рериховском движении гораздо больше, чем кажется. Простому человеку, удаленному от Центра, приходится ориентироваться в этом очень непростом мире только с подачи тех, кто возглавляет эти общества или группы. И этих групп гораздо больше, чем зарегистрировано в МЦР. Движение разбито на части «за» и «против» Центра, другие общества отъединились от тех и других и создали по подобию свои, со своими «пророками», со своими притязаниями.

Сегодня уже ни для кого не секрет, что Л.В. имеет крутую форму выражения словами содержания, и ее мало кто выдерживает. Ну чем, к примеру, завершилась полемика в вопросе определения, что такое нация и национальность на конференции «Духовный образ России в философско-художественном наследии Н.К. и Е.И. Рерих» в 1996 году? Очередным отсеиванием рядов не только ближнего, но и дальнего зарубежья, и только потому, что форма выражения Л.В. справедливого содержания больно ударяла по самолюбию. «Ну разве можно так вести полемику? Неужели она не понимает, что мы из-за этого теряем людей?» - взмолился при встрече один из членов координационного совета.

А что же говорить о других? И эти, другие, к сожалению, уходят с общего пути, начинают «тянуть одеяло на себя». Если вы прочли трехтомник писем Е.И.Рерих в Америку, то должны помнить, как автором послесловия изложена «беспримерная» по сравнению с З.Фосдик работа Д.Энтина, которому приходится столь «самоотверженно» тратить время на огромный поток писем, идущих из России. И невдомек ни Аиде Тульской, ни тем, кто пишет, ни тем, кто отвечает, что такая загруженность Энтина не от того, что Энтин «пуп земли», а потому, что сегодня в России есть Международный Центр Рерихов, ученый и философ Л.В. Шапошникова, кому Учителями передано наследие Рерихов. Именно этому сочетанию мир сегодня обязан свободным доступом к духовной литературе в любом конце земного шара, и такой поток писем в адрес Нью-Йоркского музея возник из огромной просветительской и издательской деятельности МЦР, потому что люди хотят узнать больше о жизни очага культуры, созданного Рерихами.

Но куда хуже, когда и форма, и содержание изложенного Л.В. замешены лишь на вырвавшейся вперед очередной страничке кармы, и тогда «опричникам» опять дается приказ: сослать, задушить, обесчестить. Из Ваших публикаций я поняла, что Л.В. не успокоится, пока не увидит меня «вздернутой на рее». В свое время Г.Кальжанова, а потом и Л.В. рассказали мне, от чего скончался П.Ф.Беликов. Ревнивые «рериховцы», объединив свои «усилия», сознательно «расстреляли» его энергетическое тело, когда на конференции в Новосибирске он обнародовал духовную биографию Рерихов. Не простили ему, что он, следуя всей своей жизнью за Учителями, не сотворил себе кумира, показал их духовное восхождение через преодоление земных страстей. Не углядели за этим изложением протянутой в помощи руки и автора, и героев.

В запальчивости Л.В. дала информацию в вольном изложении о том, как и с Кем я работала над книгой. Возможно, в следующей книге и расскажу об этом подробно, заявка сделана. Но сейчас я напомню Вам один исторический момент: 8 октября 1995 года с трибуны международной конференции, посвященной шестидесятилетию Пакта Рериха, Г.Кальжановой было зачитано Обращение Учителя Д.К. к участникам конференции. В ней Учитель указал на нашу нетерпимость друг к другу: «...частокол личных обид, разъединяющих единомышленников... Нельзя гордиться отсутствием взаимопонимания. Если из кружев слов выдергиваете лишь темную нить, она вас и опутает... Какое может быть движение? Какое созидание? Простите друг другу искренне обиды вольные и невольные. Не называйте обиды принципиальными разногласиями. Если жива хоть тень раздражения и горечи, то нет в вас прощения».

Те из слушавших, кто имел сердце, ощущали в строках присутствие Высокого Духа. И, в основном, это были люди, не обремененные властью над душами, не «вожди» обществ. Н.Бондарчук же в этот день свою «паству» и опять долго топала ножками в ярости, что это Бибикова, хотя и ушла из помощников от Л.В., но опять «скрутила головку ей» и своей «лучшей подружке» Кальжановой, и что это Обращение «поганой Бибиковой из ее поганого источника, потому он и защищает ее». Буквально среагировала она на слова Учителя: «Сколько из один раз пришедших ушли? Чем вы их оттолкнули? Молчанием? Рассеянностью? Невниманием? Занятостью? Усердной проповедью? Или не спросили, нужна ли ваша помощь? (…) Расточительность вас же лишила помощников. Что с этими людьми теперь? (…) Если разошлись, вы лично не нашли общий язык. Ищите, что ими движет, и найдете ключ. Против возражений: есть мера – открытое сердце. Оно никогда не солгет. Обмануть может рассудок, эмоции, страсти, пусть даже в форме сиюминутной неуравновешенности».

А в это время и в координационном совете, и среди сотрудников МЦР разгорались те же страсти, что и в «общине» Н.Бондарчук. А люди, сдав железнодорожные билеты, терпеливо ждали, когда же, наконец, координационный совет раздаст давно отксерокопированные экземпляры Обращения, обещанные с трибуны конференции Людмилой Васильевной. И только спустя сутки, поняв, что им не избегнуть этой участи, координационный совет сдался. И только потом, когда Г.Кальжановой была дана информация о том, как к ней в руки попало это Обращение, Н.Бондарчук и ей подобные быстренько сделали рокировку, а на собрании коллектива МЦР дана резолюция: «принять к сведению».

В памяти многих присутствовавших на презентации одиозного «учения Калагия» осталась восторженная речь Бондарчук, в которой она сравнивала дуэт ее автора Наумкина и его подруги с Рерихами! Так что ничего удивительного в умении распознавать, где какой источник, нет и сейчас. Самое печальное, что в основе пасквиля в мой адрес со стороны Н.Бондарчук и Г.Кальжановой стоит все то же стяжательство, ревность и переваливание проблем с больной головы на здоровую. Наталья и в этой статье осталась верна себе. Если раньше ее творчество изобиловало темами: «Бондарчук и немного о Живой Этике». «Бондарчук и немного о Святославе Николаевиче». «Бондарчук и немного о Шапошниковой». То теперь и я удостоилась этой чести.

Когда была готова рукопись книги «Я – Шапошникова», я опробировала ее на представителях самых различных слоев нашего общества. И ни от одного из них не получила отрицательного отзыва. Никто из более чем двадцати человек, за исключением одной, не искал «блох» на ее страницах, зная, что это компетенция редакторов, все констатировали лишь суть. Вот реакция на книгу И.Б(...), матери двоих взрослых сыновей, она всю жизнь преподавала политэкономию, кандидат экономических наук, работает в нескольких местах, но книгу прочла за два вечера. Пришла, потрясенная, со словами: «Как просто и интересно написано о, казалось бы, запредельных материях. Книга действительно нужна «еще вчера».

Отзыв Главного конструктора К(...) автомобильного объединения В.Н.Б(...): «начал читать с предубеждением, ожидал, что все это чистый подхалимаж. Однако, скоро увлекся и прочитал «на одном дыхании». Беседы написаны хорошо. Ни в коем случае не убирайте себя в качестве второй героини книги. Поздравляю Вас и благодарю за удовольствие».

О.С(...), бывший главный редактор журнала «Н(...)»: после прочтения рукописи «хотела тут же бежать к Л.В. проситься к ней на работу даже без оплаты, сесть у ее ног и никуда не уходить. Я просто боготворю теперь твою Шапошникову. Она подвижник, она – герой!»

Еще отзыв от одного из старейшин рериховского движения: «Галочка, когда читаешь и когда заканчиваешь читать твой труд, основное, что чувствуешь, это Любовь, твоя огромная Любовь, на крыльях которой возносишься вместе с твоим повествованием в миры иные... И ты знаешь, именно сейчас я со всей силой поняла, почему окружение Л.В. так восстало против тебя. Разве можно простить Любовь такой силы? Ведь это такая мощь, ведь это такой талант, это подвиг, в конце концов! Так отличаться от них. Быть столь богатым. За это не прощают! Представляю, как хочется опошлить, унизить, уничтожить!… Я уверена, что ты должна писать и писать дальше, я очень прошу тебя об этом. Еще раз спасибо тебе, моя дорогая, давненько я не получала таких подарков. Живи, твори, люби!»

Но самым главным признанием моего труда были две рецензии: одна из них от моей давней подруги, дружба с которой насчитывала более двадцати лет, В.О(...), психолога по специальности, преподавателя кафедры философии в одном из институтов Москвы. Она, наблюдая мою жизнь в годы работы в МЦР, крайне категорично относилась к ней еще и потому, что Л.В. поглотила, как она считала, меня без остатка, и, вдобавок, так несправедлива ко мне. На протяжении всей моей работы над книгой она не уставала возмущаться тем, что я опять столько сил трачу на Л.В., «вместо того, чтобы идти работать в нормальный коллектив». Она уже было решила, что меня «надо спасать от Шапошниковой» и всячески пыталась воздействовать на меня. Я понимала ее состояние, и на ее месте я тоже забила бы тревогу. В свое оправдание я обещала ей дать прочитать рукопись первой. И вот, наконец, она окунулась в нее, прочла быстро, несмотря на занятость. Сдержанным признанием прозвучали слова: «Теперь я знаю, куда ушло твое время».

Но венцом для меня стал отзыв моей старшей сестры. Наша семья была и остается во все времена читающей. И когда в шесть утра, проходя мимо ее спальни, я увидела ее поглощенной чтением и уже на последних страницах рукописи, я изумилась: ведь ей к восьми на работу, к своим рабочим, к самолетам: «Я не могла оторваться. Не понимаю Шапошниковой, в чем она углядела для себя оскорбленье? Прекрасная и нужная для всех книга, есть пример, кому подражать сегодня. Не слушай никого. Дорабатывай и издавай».

По стечению обстоятельств в один день с выходом статей с разницей в два часа я получила два противоположных отзыва на свою книгу. Письмо из Калифорнии от старейшего во всех отношениях рериховца, которому в декабре этого года исполняется девяносто лет. Он составитель труда по систематизации «Писем Е.И. Рерих» по соответственным отделам, выпущенным им на свои средства в 1991 году. Вот что он пишет:

«От всего сердца благодарю Вас. Читал, не отрываясь, пока не прочитал. Эта книга – сокровище в смысле описания жизненного пути Людмилы Васильевны, и в то же время ценный документ напряженной, героической борьбы за наследие Рерихов. Это борьба с неправдой и произволом, с теми организованными группами стяжателей, облеченными властью, которые старались захватить и распоряжаться богатейшими коллекциями, оставленными Рерихами по своему усмотрению. Как ярко и художественно вы запечатлели крайне индивидуалистическую натуру Людмилы Васильевны, борца против всего застойного, пошлого и порочного. Она вся в действии, в движении, в огненном взаимодействии, все, что она делает и как поступает, она делает не рассудочно, как бы по наитию, сразу направляясь туда, куда влечет ее сердце, по крайней мере, у меня создалось такое впечатление. Но, как впоследствии складывалось, все ее поступки оказывались неосознанной необходимостью. И как много в этом чудесного и необъяснимого! Книга уводит в мир волшебной сказки, настолько все, связанное с Л.В., необычно, несовместимо с обыденностью и противоречит общепринятым нормам поведения. Но эта сказочная удачливость, успешность во всех делах, по сути дела оборачивается сплошным героизмом и напряженным и постоянным трудом на всем протяжении ее нелегкого жизненного пути, на котором подстерегали ее серьезные опасности. Но недаром русская поговорка гласит: «Смелым – Бог владеет». И поступки Л.В. оправдывают сказанное. Галина Ивановна, вы сделали все, что было в ваших силах, чтобы правдивая история жизни Л.В. стала достоянием широких кругов России, всех тех, кто воспринял Новое Учение Жизни. Вы предельно ясно восприняли все фазы исторической борьбы за наследие Рерихов, победно идущей благодаря стойкому и мужественному отпору Л.В.. Встреча ее с Высокими сущностями, подготовлявшими ее к будущей жизни в России, которой предстоит быть ведущей страной в строительстве Нового Мира и Новой Земли, объясняется тем, что другого такого человека, уже соприкоснувшегося с двумя мирами, в России нет.

Еще раз благодарю Вас. С Любовью и наилучшими пожеланиями. Л.Б(...).

Встречаетесь ли вы сейчас с Л.В.? Если увидите ее, передайте, пожалуйста, мой сердечный привет и глубокое уважение, которое я питаю к ней».

Вот еще один отзыв от простого труженика, не имеющего за плечами стольких институтов и поста ни в каком обществе, проработавшего в свое время в МЦР электриком. Я получила его сразу через два дня после выхода номера вашего журнала:

«Прочитав книгу «Я – Шапошникова», я, наконец-то, узнал, кто такая Л.В., что это мужественная, стойкая, знающая свое дело женщина. Чего стоят одни моменты, когда ночью везли имущество Рерихов по Москве при полной неопределенности, затем, «заживет и снова полезу», и, затем, борьба за отстаивание имени Рерихов! Да всего не перечислить, сколько было открыто слоев нам неведомых в этом человеке. И я горжусь тем, что есть такой человек у нас в России, который несет свою миссию невзирая ни на что.

И горжусь еще тем, что есть такие люди, которые не подходят под общий стандарт, как нас всю жизнь воспитывали «живи, как все», а такие, которые идут вперед и высвечивают все, не преклоняя ни перед кем своей головы, ни перед какими трудностями. Это Бибикова Г.И. Дай ей Бог силы и здоровья нести этот Свет.

В. К(...), 4 апреля 1998 года».

И о том, что эта книга работает в заданном направлении, говорят люди. Они подходят и благодарят: одним эта книга помогла «не отойти от Шапошниковой», другим уйти от противников Л.В. и сделать переоценку ценностей.

Конечно же, «на каждый роток не накинешь платок», но никакие передергивания текста и факты того, есть или нет штат Керола в Индии, и кто был или не был там первым президентом, не собьют с толку ищущего пути, и даже уличения Л.В. в том, что будто бы я использовала материал из ее рукописи без ее на то разрешения и «интимные» подробности из ее жизни, которые она мне доверяла. Признание же Бондарчук трех глав в моей книге было не только признанием их художественной ценности, но и правдивости изображения фактов. И еще: нет «интима» там, где присутствует третий в их событиях. И нет материала, который я использовала и не сделала бы указания на источник. Выдержки же из опубликованного газетного или книжного материалов каждый может употребить по своему усмотрению, не спрашивая ни у газет, ни у родственников Достоевского, Мережковского или Бердяева с Соловьевым. Л.В. затронула в своей статье Источник моего вдохновения, опять же, выдернув из моего текста к ней фразы в форме странной, мягко говоря. Но «никто тебя не унизит, кроме тебя самой», сказал мне однажды Учитель. Я вынуждена дать вам полный текст моей записки к Л.В.:

«Л.В.! Эта книга – «веление Космоса», как ты любишь говорить, веление Великого Владыки Мории, прибавлю я. И я не вправе отклоняться с этого пути. Но главное – я следую велению сердца, сердца любящего тебя, как никто из тех, кто усердно раздирают тебя на части под предлогом «Бибикова сказала, Бибикова написала», выражая тем самым степень своего отношения к тебе. Мне понятна твоя позиция к этой книге, хотя скажу прямо – она мне в тягость, не так же все-таки Святослав Николаевич относился к Тюляеву за то, что тот писал о нем книгу. И тоже при жизни заметь. «Прецеденты выхода книг при живом герое историей отмечены», - сказано Учителем в очередную поддержку моего духа. Мне также была дана информация о том, как ты в тонком плане была ознакомлена с рукописью и «роль Л.В. была снижена с каждой выброшенной ею строкой». И если «ругал» меня Учитель, так это за то, что уходят сроки, хотя работать мне приходилось по 18 часов в сутки, не отходя от компьютера, а иногда и по несколько суток. Писала при Высоком напряжении, мощном Потоке Света. Редакторами и создателями текста были Они. Я не могу приписать этот труд только себе. Это Великое соавторство, к моей радости. Это одна из самых ярких, неизгладимых страниц в моей жизни – жизни между небом и землей. Еще 7 мая Отцом было сказано сурово: «Книгу передать. Она не требует особой доработки.» А когда я продолжила доработку, то Он очередной раз «вытащил меня на ковер». Мне пришлось оправдываться, почему я до сих пор не сдала рукопись в типографию, что я «добиваюсь чистоты,… последней…» «Чистоты?… Последней?… Не бывает!», - сказал иронично Учитель. Я рассмеялась, действительно, работая в прессе, кому как не мне это знать. Я рассмеялась и «вышла из транса». Вот уж действительно работа над словом – беспредельность! И потом указано было и Еленой Ивановной, что «пусть даже с ошибками, но главное – вовремя в сроки вышедшая книга». Так что, (…), нет Любви выше той Любви, что я принесла на алтарь служения тебе, тому делу, которое ты ведешь. И мы с тобой рядовые в одном строю. Ты возглавляешь дело Учителей, и все остальные «раз, два, рассчитайсь!» Так и я в своем деле. Уж не взыщи. И спасибо тебе за все испытания, которые ты устроила мне на этом пути, за те, что были, что есть и что, не исключено, еще будут. И если меня совсем доконают потоками черной энергии, очередными угрозами, не удивлюсь, если это «шакалье» в раже якобы служения тебе могут закидать меня камнями, нанять киллера, как было одним сказано, что «за тысячу долларов это сделать просто». Мне ничего не страшно. Своей жизнью я давно не дорожу и жду избавления от нее для лучших возможностей. Так что сейчас все в твоих руках. И я это очень хорошо знаю. Это крик моей души.

С Любовью – Галина.

3 октября 1997 года».

В 1987 году, году прорыва творческого канала, я записала первое стихотворное Обращение Учителя ко мне:

Когда глашатаи оков

Гремят ключами от миров,

Ты Чашу полную Огня прими!

И защити Меня.

Серебряный скую Клинок

И закалю его меж строк.

Иди. Ты преградишь им путь.

С тобою - Я. Любовь твоя.

Я долго не могла понять, меж каких «строк» будет Учитель «закаливать Серебряный клинок». Теперь, спустя десять лет мне стало ясно.

Послесловие:

Меня сожгли. Пред тем – распяли.

Распяли. Перед тем – топтали.

Топтали. Облили дерьмом.

Чтоб не отмылась, и потом,

Чтоб не осталось и следа,

чтобы не встала никогда!

Топтали. Облили. Пытали.

Распяли. Мучили. Сожгли.

Сухие косточки глодали.

Но не достигли. Не смогли

увидеть глаз моих мученья.

В них было лишь – освобожденье,

Одна лишь Божья благодать!

И никому мне не отдать

судьбы моей благословенье –

Быть попранной, чтобы опять,

Как птица-Феникс, возлетать!

3-7 апреля 1998 года